Николай Терентьевич Зарубин (24.04.1922-26.11.2012), сержант, участник Великой Отечественной войны. 

Из воспоминаний ветерана.
- Я родился в деревне Антоново Верховинского сельсовета в крестьянской семье. После окончания 7 классов Ботихинской средней школы пошёл работать в колхоз. Пахал на лошадях, выполнял и перевыполнял все установленные нормы. Трудясь наравне со взрослыми, занимал первые места и получал денежные премии.
В сентябре 1941 года был признан в ряды Красной Армии. Помню, на приписной пункт в Тотьму шли пешком, в дождь и грязь. Переночевали, и утром пароходом нас отправили в Вологду, а затем поездом - до Архангельска. Быстро пролетела «учебка», и как раз в праздник Октябрьской революции, 7 ноября, я принял присягу. Все, с этого момента я уже был солдат, готовый защищать Отчизну. Начинал воевать на Северо - Западном фронте, но уже через четыре месяца был ранен в левую реку. Попал в госпиталь. После двух месяцев лечения был направлен в так называемый выздоравливающий батальон. Там, на складе, работал помощником кладовщика в течение месяца, затем был снова в строю, на передовой.
    В этом же сорок втором году учился 3 месяца в танковой школе в Свердловской области. После окончания школы дали звание сержанта (учился хорошо). В Нижнем Тагиле были сформированы экипажи, рота. Мы получили танки «Т-34», отстрелялись на стрельбищах (сдали экзамен), погрузились на поезд и отправились на Северо - Западный фронт.
    Кроме меня, радиста-пулемётчика, в боевой экипаж танка входили командир (лейтенант), наводчик и механик-водитель. То ли я молодой ещё был, то ли настоящего «пороха не нюхал», но мне казалось тогда, что за этой броней «тридцать четвёрки» ничего не страшно. Ошибался: в одном из сражений - жестоких и беспощадных - пришлось испытать весь ужас войны. Не зря говорят, что «кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне». Первый танк,

    Первый танк, шедший на врага, попал в боевую укладку (мины), подорвался и загорелся, второй, третий - тоже… В наш танк попал снаряд. По нам стрелял немецкий «Геббельс», у снарядов которого была большая взрывная сила. Заряжающегося сразу убило, командира ранило. Натиск врага крепчал. Дым, грохот, огонь на поле битвы. У механика и командира нервы не выдерживали – они поползли к немцам… Подоспело подкрепление. Но эта была другая боевая техника – танки «БТ- 26», которым мы не были обучены и поэтому в них не садились…
Потом нас перебросили на Второй Украинский фронт, командовал которым маршал Рокоссовский. Мы были определены в разведывательный батальон, а разведкой на этом фронте руководил генерал Ротмистров.
В 1943 году прошел перелом в войне, прошло наступление Красной Армии на всех фронтах. На прибалтийском фронте в окружении наших войск попали 24 тысячи фашистских оккупантов. Эту немецкую группировку «разрезали» на части и спихнули в море. Они «огрызались», стреляли из дальнобойных пушек, но это были уже жалкие выпады поверженного врага.
    Наступая, уничтожая и прогоняя фашистов, мы дошли до Польши, Восточной Пруссии, Померании, форсировали Днестр. Вошли в Бессарабию, Югославию, Болгарию и, наконец, в Германию. Вся Германия была разведена на зоны, в которых присутствовали кроме советских войск и войска наших союзников - Англии, Франции. Мы, как потом выяснилось, зашли в зону союзников. Помню, стоим мы на окраине города Штудгарта на шоссе, охраняем территорию. Ни выстрелов, ничего: тихо, спокойно. День стоим, два, три, а на четвертый (5 мая) смотрим, едет какая-то машина. Мы хотели её обстрелять, н6о все же подпустили. Тут выходит генерал-обмундирование не немецкое – и спрашивает (через переводчика): «Где ваш генерал?». Мы показали: там. Он повернул обратно. А наш генерал вскоре махнул нам рукой: «Разведка, за мной». И оказалось, что это был генерал английского контингента. Так произошла встреча с дружественными нам англичанами. Эту встречу невозможно забыть. Там был настоящий праздник – с прекрасными алкогольными напитками и вкусной едой. Как на свадьбе! Хорошо угостили нас англичане!
    В Штудгарде мы пробыли еще полгода. Занимались строевой с утра до вечера – для того, чтобы участвовать в Параде Победы в Москве. Но на этот великий Парад были отправлены не все, в том числе и мне не довелось стать его участником… А закончилась моя служба в соседней Польше в конце 1946 года.
Вернувшись домой, 20 декабря 1946 года я встал на учет в Бабушкинском военкомате. Так, в общей сложности я прослужил в Красной Армии 5 с половиной лет, из них 4 года – на войне.
Уже находясь дома, хотел уехать в Кенигсберг (нынешний Калининград), потому что нас убедительно агитировали вернуться в этот город: приезжайте со своими девушками, невестами, женитесь здесь и живите на здоровье. Но меня не отпустили отец с матерью. Они сказали: а вдруг снова война, и ты окажешься на самой границе, где могут сразу убить. Аргумент этот оказался более значимым: война закончилась, но её очень боялись, ибо наша история, как показала жизнь, не всегда предсказуема.
Т. Кускова. На поле танки грохотали… - газ. «Знамя», март 2008. Фотография из архива музея.